Ольга Бакулина
Наверное, это старость,
О прошлом болит душа,
Всё, собственно, там осталось,
А стрелки вперёд спешат.
Глаза открываешь — восемь,
Сходил в магазин — среда,
Сварил себе кофе — осень,
Прилёг отдохнуть… ну, да…
Но есть у меня, припрятан,
Ещё один циферблат,
Цветные на нём заплаты
И время течёт назад,
Ко дням с «Пионерской зорькой»,
С героями из былин,
Туда, где Хоттабыч с Волькой,
«Мурзилка» и нафталин.
Где молоды папа с мамой,
Где радостный Первомай,
И где — гоп-цаца — тот самый
Девятый идёт трамвай.
Скакалки, кино, пистоны,
Свидания, эскимо,
Домашние телефоны,
Стоявшие на трюмо.
Торжественное с экрана,
Московское: «Гаварит…»,
Сенкевич возил по странам,.
Был выбрит, а не побрит.
Там письма пером писали,
Разгладив тетрадный лист,
Всегда магазин искали
С названием «Букинист».
На праздники покупали
Копеечный «Солнцедар»,
Пакеты в тазу стирали,
Жевали блестящий вар.
…Ну, вот, механизм заело,
Куда мне — вперёд, назад?
Да… жалко, не всё успела
Самой себе показать.
Осталась бы там надолго,
А лучше бы — навсегда:
Родители, дача, Волга —
Счастливейшие года.
Наверное, это старость:
Здесь — «функция», там — душа.
Здесь только курить осталось,
А там я могу — дышать.
Ольга Воропаева. Ретроспектива
Постмодернистские штучки
«Глаза открываешь — восемь,
Сходил в магазин — среда,
Сварил себе кофе — осень»…
Как быстро летят года!
Казалось, что дней так много
Нас ждёт ещё впереди.
Но нет — хоть длинна дорога,
Да время вперёд летит.
Случилось всего немало
На жизненном нашем пути.
Лишь сердце бы не устало,
И солнце могло светить.
Воспитывали чужих. Растили
Любимых своих детей,
Добру и любви учили,
Учили мы думать их.
Бывало, родных обижали,
Обидные бросив слова.
Они нас всегда прощали.
Себя мы прощали едва.
Но чаще всего отдавали
Себя без остатка им —
Любимым таким, капризным,
Обидчивым, самым родным.
Хоть жили не безупречно —
Ну как без ошибок жить —
Любви нашей свет, конечно,
Родным будет вечно светить.
Не знаю, что значит старость.
Лишь функция? Только душа?
Не стану курить, пожалуй.
Свободно хочу дышать.
9.09.2020 г.
